В молодости Леонид Соков старательно придерживался имиджа неотесанной деревенщины. Он и в самом деле родился в русской деревне, хотя с десяти лет жил в Москве. Тем не менее, видимо, ему пришлось преодолеть очень серьезную культурную пропасть для того, чтобы стать своим в кругу столичных снобов и интеллектуалов, с которыми он учился в Строгановке, и где разрабатывался круг идей, которые несколько позже были назван соц-артом. Более того, именно он проявлял наибольшую активность во время дискуссий, которые вели в начале семидесятых молодые бунтари, пытавшиеся найти пути интеграции фактуры «советского» в современное искусство. Впрочем, ему удалось найти наиболее уютный и не требующий серьезных нравственных компромиссов способ зарабатывать деньги на жизнь. Он делал оформление детских площадок, которые в те времена было принято украшать деревянной анималистической скульптурой в псевдонародном стиле. Там, в сфере «детского», позволялись существенные отступления от канонов соцреализма и даже приветствовались некоторая примитивность и грубоватая основательность, отсылающие к народному искусству. Правда, русская фольклорная поэтика вполне позволяла скабрезности, поэтому не стоит удивляться, что в обычный для народной скульптуры формат куклы-неваляшки влито очень смачное содержание – у нас на глазах весело покачивается мужской член, выкрашенный в золотой цвет.
Более того, Соков обнаружил в этой, казалось бы, невинной сфере серьезный критический потенциал. К примеру, один из любимых сюжетов русской народной картинки «Как мыши кота хоронили», по мнению исследователей, восходит к карикатурам на императора Петра I. И поэтому ничуть не удивляет кинетическая игрушка Сокова, где Сталин и Гитлер меланхолично бьют молотками по земному шару. В изначальном своем варианте это были мужик и медведь, которые колотили молотами по наковальне. То есть перед нами предельно простой и однозначный послание – два великих диктатора приложили огромные усилия для того, чтобы физически разрушить (или перековать?) этот мир.
Медведь возникает в качестве героя и в графическом листе, где он и Сталин вместе – струями мочи выписывают на снегу буквы СССР. И здесь все расшифровывается предельно просто – советский миф был создан Сталиным, который использовал русскую имперскую мифологию, воплощенную в тотемистическом образе медведя.
Однако в данном случае это совсем не то злобное кровожадное животное, которое с начала 19-го века на карикатурах задирает миролюбивого британского льва. Да и Сталин вовсе не похож на кровавого диктатора, это просто веселый военный в роскошных усах. Работа эта датируется 1990 годом, то есть временем, когда созданная Сталиным тоталитарная империя уже находилась в состоянии распада, а Русский Медведь уже не выглядел столь опасным. Сталин и беседующий с ним медведь чему-то задорно улыбаются, наверное, рассказывают друг другу новый анекдот.
В 1981 году Леонид Соков эмигрировал в США и поселился в Нью-Йорке, как и многие представители соц-арта. В СССР соковские монументальные шутки без труда считывались потенциально безграничной аудиторией. Политические анекдоты рассказывали друг другу самые различные слои населения – от крестьян до членов ЦК КПСС. Однако американскому зрителю они были, мягко говоря, не понятны. И тогда Соков создал анекдот специально для американцев – серию, в которой использовал образ Мерилин Монро. Секс-символ всех времен и народов то принимает ухаживания русского медведя, то пирует в интимной обстановке и откровенно кокетничает с генералиссимусом. В другом случае Соков подставляет масс-медийный образ Мерилин в каноническую советскую иконографию. В двойном барельефе «Ленин – Сталин» место Ленина занимает репродукция знаменитого портрета задорно улыбающейся поп-звезды. Сюрреалисты любили вспоминать фразу Лотреамона о «случайной встрече на столе для вскрытия трупов зонтика и швейной машины». Однако Соков, кажется, напоминает нам максиму Мак-Люэна «The media is the message».
Соков однажды высказал надежду, что через сто лет никто уже и не сможет вспомнить встречались ли когда-либо Сталин с Монро в реальности. Но, к счастью, он заблуждается – есть надежда на то, что тогда красного диктатора смогут опознать только те, кто серьезно отнесся к курсу истории ХХ века в колледже.
Точно так же, кажется, произойдет и самой знаменитой знаковой работой Сокова – «Встреча двух скульптур». В качестве источника Соковым была использована небольшая скульптурная работа, датированная 1924 годом, Константина Клодта, работавшего скульптором в литейном цехе Каслинского завода. Эта небольшая статуэтка была воспроизведена в последующие годы в немыслимом количестве экземпляров. Ее изначальное, кабинетное, предназначение создает некую забавную психологическую коллизию. Вождь мирового пролетариата, по одному из канонических определений – «самый человечный человек», иронически смотрит на решительно идущего прямо на него победительного модернистического монстра. Здесь остается напомнить, что Соков не зря определял свой стиль как «фольклорный поп-арт». Так что мы так и будем гадать – то ли скульптор и в самом деле иронизирует над ходульностью советской идеологии, или же, как постмодернист, все же выступает с критикой модернизма?
Андрей Ковалев